СКАЗКИ
САМОЕ ДОРОГОЕ
Роза внезапно дала росток, тоненький и нежный с зеленовато-красными
листиками. Тогда-то и появился маленький Мик. Был ли он раньше на
свете, он не знал, просто он появился, потому что должен был появиться.
А как же иначе? Мик ещё спал и не знал, что мама будет звать его
Митенькой, а папа Дмитрием. Он пока ещё не мог всего этого понять.
Одно только помнил Мик - тоненький стебелёк розы и голубые крылья
какой-то птицы. Птица была огромная, как небо. С тех пор Мик полюбил
цветы, небо и птиц.
***
Однажды Мик заблудился в ромашковом поле. Не удивляйтесь,
просто Мик был очень маленький, а ромашки - большие и белые, точно
близкие солнышки. Мик взобрался на стебелёк, просунул курчавую головку
между упругими белыми лепестками и провёл ладошкой по жёлтой корзиночке
мелких цветочков в середине ромашки. Это просто чудо: издалека Мик
думал, что жёлтенькая серединка - это ромашкин глаз, а оказалось,
что там тоже цветочки, только малюсенькие. Ладошка Мика покрылась
тёплой жёлтой пыльцой. Мик облизал ладошку и тут увидел мальчика,
зелёненького, как трава.
- Ты кто? - удивился Мик. - Кузнечик что ли?
- Не-е, - улыбнулся мальчик, растянув большой ротик, - я тролль.
Я под землёй живу. У меня там зимняя резиденция. Ну, дача то есть.
А летом я на улице живу, в траве. Так интереснее. К тому же я путешествовать
люблю. Слезай с ромашки, вместе пойдем. Я сейчас в Африку иду, Красное
море смотреть.
- Я боюсь, меня мама не отпустит, - огорчился Мик. - Она у меня
всё время волнуется, если я далеко ухожу.
- А мы маму с собой возьмём - веселее будет.
- Не получится, - серьёзно ответил Мик. - Во-первых, мама большая,
она может нечаянно на тебя наступить. А во-вторых, у неё ноги больные.
Ей до Африки не дойти.
- Это очень жаль, - опечалился тролль. - О, я знаю, что делать!
Надо твою маму вылечить! В глубине горы Желмез живёт старуха-фея
Мильфа. Она варит такие зелья, от которых все болезни проходят.
И Мик отправился с троллем в глубины горы Желмез. Он никогда прежде
не думал, что под толщами скал есть города с узенькими мощёными
улочками и старенькими разноцветными домишками, утопающими в цветочных
зарослях. В окошках и на балкончиках появлялись хозяева-тролли.
Они приветливо махали ручками, а иногда даже звали на чашку чая.
Мильфа жила за городом, в покосившемся от времени особняке с чугунными
решётками на окнах и шершавыми серыми стенами.
Тяжёлая дверь с противным скрипом отворилась, и мальчики оказались
в узком тёмном коридоре, пахнущем сыростью и мышами. Внезапно над
самой головой Мика пролетело со свистом маленькое крылатое чудовище
фиолетового цвета, а под ногами захихикали, забегали мелкие красноглазые
твари. Мик прижался спиной к холодной влажной стене и тяжело дышал.
- Страшно? - зашептал ему в ухо тролль. - Может, вернёмся?
- Нельзя, - серьёзно ответил Мик. - Кто же, кроме меня, вылечит
маму?
Мильфа сидела у камина и помешивала палкой тлеющие угли. Пряди длинных,
совершенно седых волос спадали ей на глаза и на плечи. Узловатые
пальцы шевелились, сморщенные губы что-то невнятно бормотали. Глаз
Мильфы мальчики не увидели за большими выпуклыми очками, в которых
отражался огонь.
- Тётенька Мильфа... - неуверенно начал Мик. - Тётенька Мильфа,
мы пришли вас попросить...
Мильфа подняла голову и так посмотрела на мальчиков, что Мик поперхнулся.
Тогда его поддержал тролль:
- Очень-очень попросить! Вылечите, пожалуйста, его маму.
- Вы помешали мне колдовать, - недовольно проскрипела Мильфа. -
Ну да ладно. Что там у вас?
Фея поставила на огонь котел с вонючим варевом, пошептала, швырнула
в зелье какие-то травы. И тут поверхность жидкости покрылась зеркальной
плёнкой, тогда-то Мильфа, тролль и Мик увидели... маму! Она сидела
такая печальная у окошка и смотрела, как на улице идёт дождь.
- Понятно. Ноги, - заключила старая фея. - Что ж, я могу ей помочь,
но за это ты, - она ткнула длинным узловатым пальцем в сторону Мика,
- должен отдать мне самое дорогое, что у тебя есть.
- Но у меня ничего с собой нет, - опечалился Мик.
- Это ничего. Ты перечисли всё своё самое любимое, тогда оно исчезнет
у тебя дома и окажется у меня. Это очень простое волшебство. Или
тебе жалко?
- Нет, - сказал Мик. - Для мамы мне ничего не жалко. Я очень люблю
мою красную машинку, ещё - игрушечного медвежонка Фофку, бегемотика
Борю и чёрненький паровозик с вагончиками. Берите, тётенька Мильфа.
Да, ещё берите голубую прозрачную плиточку и стеклянный шарик. Это
мои тайные сокровища. Только вылечите маму!
- Ты не назвал ещё одно.
- По-моему, всё, - растерялся мальчик.
- Ещё ты любишь своего попугая Тирли. Мне давно нужен попугай, его
печень требуется для одного колдовства.
- Но, тётенька фея, он же живой! - в отчаянии прошептал Мик, широко
раскрыв глаза. Игрушки - это игрушки, они мне простят. А Тирли -
настоящий, я не могу позволить, чтобы его убили!
- Ты не любишь свою маму?
- Очень люблю, но я не могу отдать попугая! - и Мик горько-горько
заплакал.
- Ну как знаешь, - спокойно ответила Мильфа. - Тогда ничем не могу
помочь. Уходите.
Когда тяжёлая скрипучая дверь захлопнулась за ними, Мик зарыдал
ещё пуще.
- Я не могу уйти так! Маму столько докторов лечило, и всё зря! Но
и Тирли этой злющей фее я отдать не могу. Она его убьёт!
- Почему такое странное имя у попугая? - спросил тролль, чтобы немножко
отвлечь друга от мрачных мыслей.
- Это мама его так назвала. Она любит всё необычное. Все называют
попугаев Яшами и Кешами, зато Тирли ни у кого нет, - ответил Мик,
размазывая слёзы по щекам.
- Эй, мальчик! - раздался над головой Мика тоненький голосок. Это
была маленькая летучая мышь сиреневого цвета с жёлтыми глазками.
- Не реви. Я всё слышала. По секрету скажу, Мильфа очень жадная.
У твоей мамы есть серёжки или колечко? Ну вот, пообещай их Мильфе
вместо попугая. Она, как сорока, любит всё блестящее.
- Не могу, - всхлипывая, пробурчал Мик. - Это же мамины украшения,
а не мои. Разве можно обещать чужое?
- Ну как знаешь! - фыркнула летучая мышь. - А твои плиточки и стеклышки
не очень-то нужны Мильфе! И сиреневая мышка улетела.
- Я знаю, что делать! - вдруг завопил тролль и даже подпрыгнул на
месте от радости. - У меня есть маленький изумрудик. Настоящий!
Это мой талисманчик. Я с ним никогда не расставался, но сейчас я
вижу - тебе очень нужно. Возьми, - тролль вытащил из кармана зелёный
камушек, взял его в ладошки и прошептал:
- Прости меня, изумрудик, так нужно. Прощай! - и протянул его Мику.
- Когда Мильфа увидела драгоценный камушек, глаза её загорелись
жёлтым завистливым огнём, и она протянула к нему дрожащие от жадности
руки.
- Нет, - тролль преградил фее дорогу. - Сначала дайте лекарство.
Мильфа целую ночь варила диковинное зелье из лилий и лотосов, ночных
туманов и солнечных капелек росы, свистящих ветров и болотной осоки.
Чтобы получилось не слишком горько, добавила сушёной вишни и мармелада.
К утру лекарство было готово. Мильфа нашептала на зелье какое-то
заклинание, перелила жидкость в бутылочку и сказала:
- Принимать два раза в день по двадцать пять капель после еды. А
теперь давайте, давайте скорее изумру-уд!
***
Дверь открыла мама.
- Ой, Митенька! - всплеснула она руками. - Нашёлся, сыночек!
И тут Тирли плавно спланировал на мамино плечо.
- Пр-ривет! - радостно закричал Тирли.
Мама усадила Мика и тролля обедать и так была рада возвращению сына,
что даже не обратила внимания на лекарство. Но Мик велел ей принимать
по двадцать пять капель два раза в день после еды. И случилось чудо:
вначале мама перестала хромать, потом стала ходить быстрее и быстрее,
и в один прекрасный день побежала сама, как бегала когда-то в детстве,
когда ещё была здорова. Теперь они с Миком и троллем могли все вместе
играть в мяч, бегать наперегонки и даже отправляться в экспедицию,
в Африку, смотреть Красное море.
А на окошке снова распустилась роза. И вырос на ней бутон, который
превратился в цветок восхитительной красоты.
|